Улицы Ташкента: Машраб

04.01.2011

Улица Машраба, расположенная в Чиланзарском районе Ташкента, названа в честь народного узбекского поэта Бабарахима Машраба.

БАБАРАХИМ МАШРАБ (1640-1711)

Имя замечательного мастера слова, проникновенного лирика Бабарахима Машраба занимает видное место в ряду таких выдающихся представителей узбекской литературы, как Лутфи и Навои, Бабур и Турды, Махмур и Агахи, Надира и Мукими, Фуркат и Завки. Своим творчеством он оказал значительное влияние на развитие и совершенствование узбекской литературы конца XVII-начала XVIII веков. Его газели, мурабба, мустазады и мухаммасы, выразительные, искренние, блещущие жизненностью и энергией, широко известны во всей Средней Азии. Машраб по праву снискал себе неувядаемую славу поистине народного поэта.

Бабарахим Машраб родился в 1640 г. (1050 г. хиджры) в Намангане в семье Валибаба, бедного ремесленника-ткача. Жизнь семьи была трудной, но природные способности и упорство Бабарахима позволили ему в юности приобрести серьезные познания в различных науках того времени, в частности, в религиозной философии. Будущий поэт в течение некоторого времени обучался в Намангане у муллы Базар-Ахунда, а затем в Кашгаре у знаменитого суфийского ишана Афак-Ходжи.

Однако Бабарахим не стал ревностным последователем влиятельного духовенства, остался равнодушным к призывам предпочесть отшельничество и религиозное смирение живой, реальной жизни. Чем больше он узнавал истинное лицо Афак-Ходжи и его приспешников, их при творство, лицемерие, лживость и порочность, тем больше утверждались в его сознании сначала сомнения, а затем и отвращение к виденному.

К 1672-1673 гг. в мировоззрении Бабарахима стали проявляться открытые идейные расхождения с учением Афак-Ходжи. Желая избавиться от вольнодумца, осмелившегося насмешливо относиться к духовному служению и к некоторым религиозным установлениям, Афак-Ходжа обвинил Машраба в любви к одной из своих служанок и сурово наказал. Началась жизнь, полная превратностей: почти сорок лет прошли в непрерывных странствиях и скитаниях на чужбине.

С детства полюбив поэзию, Машраб с интересом изучал творчество Лутфи, Навои, Хафиза, а к 70-годам XVII в. сам приобрел известность как выдающийся поэт. Разрыв с удушливой атмосферой среды Афак-Ходжи дал новый толчок творчеству Машраба, которое становится еще более совершенным.

В творческом наследии Машраба главное место занимает лирика. В эпоху, когда было почти безраздельным господство туманных суфийских учений об отрешении от земной жизни, об уединенном служении богу, о грядущем загробном бытии, поэт обращает свой взор к реальной действительности, к живому человеку и его чаяниям, пишет о любви и верности - величайших из человеческих чувств.

Машраб обогатил нашу поэзию значительным количеством газелей, считающихся несравненными образцами любовной лирики.

Во многом своеобразен и глубоко народен поэтический стиль Машраба. Лучшие его произведения отличаются высокой художественностью и тонким изяществом, взволнованностью и глубиной чувств, остроумием и напевностью, простотой и непринужденностью.

Обращаясь к различным лирическим жанрам узбекской поэзии, Машраб стремился сделать их близкими и привычными для широкой массы читателей и слушателей, из различных стихотворных размеров он выбирал наиболее легкие.

Литературное наследие Машраба характеризуется глубоким социальным содержанием, народностью, антиклерикальной направленностью. Поэт с глубоким сочувствием изображает тяжелую жизнь простых тружеников, "сердце которых изранено мечом насилия", а "тело изъязвлено горем и страданиями", и сурово осуждает несправедливость и тиранию.

Машраб смело разоблачает двуличную сущность лживых и притворных служителей религии, ему свойственно неприятие многих религиозных догм, а в некоторых из них он открыто сомневается. Например, во многих стихах весьма пренебрежительно говорится о рае, аде, загробном мире, Мекке и выражается готовность поменять их "на одну бутыль вина" или продать "за одну монету".

Именно за это правящие слои общества и реакционное духовенство видели в Машрабе своего злейшего врага. В 1711 г. (1123 г. хиджры) Машраб был повешен в Кундузе по указу духовников и правителя Балха Махмудбея Катагана.

Замечательный поэт, подобно Мансуру Халладжу и Имадеддину Насими, пал жертвой в борьбе свободомыслия с господствовавшей феодальной идеологией.

А. Абдугафуров.

Соловей садов вселенной, песнь пою в мирском

саду я,

Для любимой, несравненной страстно свой напев

веду я.

Чаровница неземная! Даже ночью, сна не зная,

Как Хафиз, томлюсь, стеная, и рыдаю, как

в бреду я.

Опьяняясь хмелем страстно, млею, как Меджнун

несчастный,

За Лейли моей прекрасной - за тобой, томясь,